Госсовет по экологии 2010

интересный поворот по байкалу - ДАМ против ВВП!
экология как обычно от политики далеко не уходит...

Юрий Трутнев предложил разделить предприятия по воздействию на природу
28.05.2010

Минприроды РФ предлагает в рамках перехода на систему применения наилучших доступных технологий (система НДТ) разделить все предприятия России на три группы по степени влияния на окружающую среду, сообщил в четверг министр природных ресурсов и экологии Юрий Трутнев, выступая на заседании президиума Госсовета.

«При переходе на НДТ мы предлагаем разбить предприятия на три группы по степени воздействия на окружающую среду», - сообщил Трутнев, передает «Интерфакс».

«Из миллиона российских предприятий плательщиками за вред, нанесенный окружающей среде, являются только 300 тыс. Это те, кто хоть как-то оказывает воздействие на экологию. Среди этих предприятий экологически опасных, оказывающих 99% вреда, только 11 тыс. И из этих 11 тыс. только 200 предприятий дают половину всех выплат, то есть являются наиболее крупными загрязнителями», - сказал он.

К первой группе, по словам министра, будут относиться предприятия, оказывающие незначительное воздействие на среду. По отношению к ним главной задачей будет введения декларативного принципа при расчете выплат за негативное воздействие, что позволит снять административные барьеры, уменьшить количество справок и бумаг. «Они будут просто сдавать декларации на четырех листах. Больше ничего от них не требуется», - сказал он.

Ко второй группе будут относиться предприятия с умеренным воздействием на окружающую среду. По расчетам Минприроды РФ, к ним относится 290 тыс. предприятий, которые по расчетам министерства обеспечивают 1% загрязнений. «Здесь мы практически сохраним действующую систему. Мы будем нормировать исходя из фактического загрязнения окружающей среды, наказывая их только за нарушения технологий, то есть за аварии, за несанкционированный выброс в воздух и так далее», - сказал он.

К третьей группе будут относиться предприятия со значительным воздействием на окружающую среду. «Это самая малочисленная, но самая важная для нас группа», - сказал министр. К данной группе может быть отнесено 11,4 тыс. предприятий, которые дают 99% негативного воздействия. Из них 50% выбросов в воздух приходится всего на 64 предприятия, а 50% сбросов в воду приходится на 110 предприятий.

Для этой группы, отметил Трутнев, и предлагается переход на систему НДТ. Для его осуществления необходимо в течение трех лет составить справочники технологий, которые будут обязательны к внедрению на предприятиях. В справочниках будут описаны свыше 6 тыс. технологических процессов. При этом сами справочники будут обновляться каждые три года. При составлении справочников технологий будет использоваться опыт европейских стран.

Да, похоже наш министр, в отличие от Президента не юрист, Гражданского кодекса не читал, как и те кто готовили доклад. Разницу между понятиями "предприятие" и "Юридическое лицо" не понимают.

Да, доклад хорошо подготовлен! Слайд 6 по центру: цифра 3,4 куб.км -сбросы в воду в 2009 году, и тут же справа на графике видим, эти же сбросы в воду в 2009 г 16,3 км3! Какому глазу верить? правому или левому?

Если уж придираться Лужков говорит, что ТБО образуется по всей стране 30 млн. тонн, из них в Москве 4 млн. тонн

Интересное обсуждение развернулось вокруг ГЭЭ и НДТ.

-------------------------------
Д.МЕДВЕДЕВ: С чем у нас была связана ликвидация института экологической экспертизы?

Ю.ТРУТНЕВ: С борьбой с административными барьерами. Когда мы обсуждали эту проблему с Дмитрием Николаевич Козаком, он говорил о том, что он инкорпорирует государственную экологическую экспертизу в систему общестроительной экспертизы таким образом, что она останется отдельным институтом. К сожалению, этого не произошло.

Д.МЕДВЕДЕВ: В общем, нашли виновного: во всём виноват Козак. Это он враг экологии? Ну, хорошо, хоть есть один персональный виновный.

Ю.ТРУТНЕВ: Ну что есть.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно.

Ю.ТРУТНЕВ: Существующая система нормирования основана на предельно допустимых концентрациях загрязняющих веществ в воздухе и воде. Основные недостатки в том, что, с одной стороны, она предъявляет избыточно жёсткое требование, нормируется более двух тысяч загрязняющих веществ, некоторые мы даже просто не можем измерить. С другой стороны, субъективные решения чиновника позволяют устанавливать любое сверхли-митное воздействие. Такая конструкция законодательства приводит к тому, что практиче-ски все крупные промышленные предприятия десятилетиями превышают установленные нормативы, выплачивая незначительные суммы в качестве платы за негативное воздействие.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич! В качестве базового принципа новой системы нормирования предлагается переход на систему наилучших существующих доступных технологий. Во всём мире этот принцип взят за основу нормирования экологически опасных предприятий – подчёркиваю, экологически опасных, не всех. Хочу отдельно сказать, что сегодня уже упоминался другой подход к принципам нормирования – это создание норматива качества. Убеждён в том, что эта работа не проведена не потому, что, скажем, это причины каких-то министерств, ведомств в 2003 году, а потому, что эту работу и не надо было проводить, она не даёт основы для нормирования работы предприятий. Дело в том, что при нормировании через нормативы качества нам необходимо определить воздействие на биоту со стороны каждого вида загрязнений, то есть мы должны определить пре-дельно допустимые концентрации каждого вещества по влиянию на мхи, лишайники, рас-тения, живые организмы и так далее. Эта система потребует многолетних научных исследований и в конце концов упрётся в то, что у нас предприятий, соответствующих этим нормативам, не будет существовать в Российской Федерации. В мире так никто не поступает. Поэтому всё-таки НДТ.

Что мы предлагаем сделать при переходе предприятия на НДТ? Прежде всего разделить их на три группы по степени воздействия. Почему это целесообразно?

Д.МЕДВЕДЕВ: В качестве справки объясните мне. Скажем, так называемые НДТ (наилучшие доступные технологии) – это универсальная штука, то есть можно говорить о том, что сегодня наилучшие доступные технологии, допустим, во Франции такие же, как в Германии, а в Германии такие же, как в Австралии. Я имею в виду не сами технологии, конечно, потому что они развиваются, у всех свои подходы к этому. Сам норматив рас-сматривается как одинаковый или же это будет вести к тому, что в каждой стране, и в на-шей в том числе, будут очень разные нормативы?

Ю.ТРУТНЕВ: Именно так. Это мировые нормативы, гармонизированные для всего мира.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть они кодифицированы, по сути, – есть документы?

Ю.ТРУТНЕВ: Конечно, да.

В.ЛИСИН: Здесь вопрос доступности.

Ю.ТРУТНЕВ: Вопрос доступности – это внедрение на нескольких предприятиях.

Теперь по поводу деления на группы. Дело в том, что из миллиона российских предприятий плательщиками за наносимый вред окружающей среде являются только 300 тысяч: это те предприятия, которые оказывают какое-то воздействие на окружающую среду. Среди них экологически опасных, оказывающих 99 процентов негативного воздействия, – 11 тысяч, и из этих 11 тысяч, как уже сказал Кирсан Николаевич, только 200 предприятий дают половину всех выбросов и кислот.

Д.МЕДВЕДЕВ: Кирсан Николаевич сказал: 300.

К.ИЛЮМЖИНОВ: На комиссии 280 насчитали.

Ю.ТРУТНЕВ: Поэтому есть три группы. К первой группе мы отнесли предприятия с незначительным воздействием, и по отношению к ним наша главная задача – упростить административные барьеры. То есть мы переводим их на декларирование, и они просто сдают декларацию на 4 листах, как это сейчас делается по промышленной безопасности. Больше ничего от них не требуется.

Д.МЕДВЕДЕВ: Они и сейчас так поступают?

Ю.ТРУТНЕВ: Сейчас нет, сейчас они идут по общей процедуре.
Следующие предприятия с умеренным воздействием – 290 тысяч предприятий. Здесь как раз мы сохраняем, Дмитрий Анатольевич, практически существующую сегодня систему, за исключением того, что мы убираем сверхлимитное воздействие, то есть мы не разрешим чиновникам устанавливать возможности сверхлимита, за сверхлимит просто придётся заплатить. Но в остальном мы нормируем, это достаточно важно, исходя, по сути дела, из фактического воздействия на окружающую среду. Поскольку эти предприятия, все 290 тысяч, дают один процент загрязнений, то мы считаем, что мы в состоянии нормировать их по факту, при этом наказывая их только за нарушение технологий, то есть за аварии, за несанкционированные выбросы в воздух, воду и так далее.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это предприятия с умеренным воздействием?

Ю.ТРУТНЕВ: Так точно.

И, наконец, последняя, самая малочисленная, но самая важная для нас группа – это группа со значительным воздействием, или экологически опасные объекты, их – 11 445. Они да-ют 99 процентов негативного воздействия, из них 50 процентов выбросов в воздух приходится всего на 64 предприятия, и 50 процентов сбросов в воду приходится на 110 пред-приятий.

Для перехода на принципы НДТ нам необходимо в течение трёх лет подготовить справоч-ники НДТ и описать свыше шести тысяч технологических процессов.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я и хочу понять: нам нужно свой справочник готовить? Или мы можем взять у кого-то в качестве образца?

Ю.ТРУТНЕВ: Дмитрий Анатольевич, ровно так, как Вы говорите. Мы исходим из того, что мы адаптируем европейские справочники к России, не больше.

Д.МЕДВЕДЕВ: Так же как с техническим регулированием.

Ю.ТРУТНЕВ: Так точно. То есть создавать новые нет смысла, потому что лучшая технология – глобальна. Она может быть в любой точке, а главное – она определяется по воз-действию на природу, на единицу выпускаемой продукции. Например, сколько на тонну стали выбросов в воздух, сбросов в воду. Это и есть наилучшая технология.

Д.МЕДВЕДЕВ: Как известно, лучшее – враг хорошего. Значит, то, что сегодня является лучшим, через несколько лет становится просто обычным. Этот справочник насколько часто обновляется и какие последствия это будет влечь?

Ю.ТРУТНЕВ: Этот справочник обновляется, грубо, раз в три года, то есть он с постоянным алгоритмом обновления. Мы очень долго спорили сейчас с коллегой Лисиным. Здесь есть одна очень важная деталь. Он говорит о том, что технологии могут быть разные – важен результат воздействия. Ровно об этом мы и говорим. Мы говорим, что мы берём объ-ём воздействия, соответствующий лучшим технологиям. Ты можешь использовать любую технологию, мы не навязываем её промышленности, но вот объём воздействия, который создаётся на базе лучшей технологии, мы задаём как фоновый.

У нас, Дмитрий Анатольевич, нет возможности установить другой фон, потому что при любом другом, если мы пойдём от влияния на биосферу, на живые организмы, у нас все промышленно развитые центры будут вне экологического закона. Тогда просто нам не к чему привязаться. Мы можем понуждать предприятия только к одному – к минимальному воздействию на природу в рамках имеющихся технологических возможностей. Это мы берём за идеал.

При этом важно подчеркнуть, что те предприятия, которые переходят на НДТ, начинают платить значительно меньше. В процессе перехода уже 70 процентов, а после перехода – 50 процентов от сегодняшней минимальной платы. В качестве примера перехода на принципы НДТ на слайде указаны показатели изменения качества очистных сточных вод горо-да Пушкино до и после реконструкции. Переход на систему нормирования на НДТ займёт около 10 лет. Это примерно то время, которое потребовалось Евросоюзу.

Теперь остановимся на анализе экономических последствий наших предложений. Прежде всего как отразится повышение платы за негативное воздействие на экономическом со-стоянии предприятий.
На слайде 16 мы показали, что плата за негативное воздействие увеличится в 2,3 раза к 2011 году и в 3,4 – в 2016-м. При этом общий объём годовой платы за негативное воздей-ствие составит 138 миллиардов рублей, или 1,1 процента от прибыли предприятий Рос-сийской Федерации. Мы не считаем, что такой объём платежей может привести к экономическому кризису. Я уже сказал о том, что для тех, кто будет переходить, плата фактически значительно уменьшится.

Теперь о том, сколько будет стоить модернизация отечественной экономики. На слайде 17 мы дали необходимые объёмы инвестиций по отраслям, оказывающим значительное негативное воздействие. Из слайда очевидно, что даже самая проблемная с точки зрения фи-нансового положения отрасль – жилищно-коммунальное хозяйство – после замещения унитарных предприятий частными операторами и перевода в частную собственность объ-ектов коммунальной инфраструктуры оказывается в состоянии привлечь требуемые день-ги при приемлемом значении финансового рычага. Собственно говоря, сегодня мы нахо-димся ровно на таком предприятии, которое демонстрирует, что это можно сделать.

Модернизация российской экономики потребует затрат в объёме около 2 процентов ВВП ежегодно. Это тоже общемировая практика: ровно столько на модернизацию тратят. При этом в период внедрения, возможно, будет наблюдаться некоторое снижение показателей темпов экономического роста в силу необходимости импорта высокотехнологичного обо-рудования при остановке производства на время реконструкции. В то же время последст-вия модернизации приведут к повышению конкурентоспособности предприятий, ускорению экономического роста, создадут надёжную основу для дальнейшего развития России при улучшении экологических параметров качества жизни.

Очевидно, масштабная модернизация нуждается и в экономической поддержке со стороны государства. Проектом закона предусмотрено применение всех распространённых в мировой практике форм экономического стимулирования. Предлагаемый набор инструментов сделает инвестиции в наилучшие доступные технологии более привлекательными, чем продолжение работы на изношенном и неэффективном оборудовании.

Д.МЕДВЕДЕВ: Этот законопроект как у нас называется – «О внесении изменений в отдельные законодательные акты ...»?

Ю.ТРУТНЕВ: Да.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть он комплексный?

Ю.ТРУТНЕВ: Так точно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Он в каком состоянии? Сейчас он где и с кем согласован?

Ю.ТРУТНЕВ: Он согласован со всеми федеральными органами исполнительной власти, кроме Министерства экономического развития и Минфина, и у нас активное обсуждение, конечно, с РСПП и ТПП.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ладно, хорошо. Продолжайте.
-----------------------------

ultra, работа идет...движение задано..) лишь бы это имело какой то окончательный осмысленный результат!

и лишь бы от этого осмысленного результата у предприятий всех трех групп глаза окончательно не повылазили.

А вот доклад руководителя РСПП мне не очень понравился.
Да, и Президент, по-моему, не особо впечатлился.
То ли Лисин не теми словами сказал, то ли, наоборот, не сказал тех слов, что требовались от него.

А Д.Медведев, видимо, так запутался в речи Лисина, что так прямо и спросил у него за кого он? За большевиков или за коммунистов?

--------------------------------
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
Послушаем бизнес.

В.ЛИСИН: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые члены президиума!
Мы, собственно, с Юрием Петровичем достаточно много обсуждали предложения и документы.

Д.МЕДВЕДЕВ: В конструктивном плане?

В.ЛИСИН: Да, в конструктивном плане, и там деталей очень много обсуждалось. А вчера ещё раз посмотрел на то, что получилось, там многие вещи есть, предложения комиссии РСПП, и, надо отдать должное, воспринимаются многие моменты. А потом подумал: что-то меня беспокоит, не верю, не будет работать. Не будет работать, и всё. Почему не будет работать? Ну мне в конце концов тоже хотелось в чистой экологии жить.

Первый, конечно, вопрос самый простой. Европа, которая 10 лет занималась наилучшими доступными технологиями, с другой стартовой позиции начинала. Там уже были гибридные двигатели в то время. Там уже экологическая ситуация с точки зрения замеров, с точки зрения оборудования была совершенно другая.

Ещё раз говорю: 30 лет, Юрий Михайлович практически прав, 30 лет мы будем выходить на доступные технологии, если мы сейчас за них возьмёмся. Мы можем их перевезти, можем часть своих сделать, будем заниматься годами. Кстати сказать, я считаю, что проблема многократно сильнее, чем технические регламенты, многократно сложнее. И вот вам то, что мы сделали за восемь лет с техническими регламентами, Вы сейчас в это вмешались, это со скрипом двигается, и будет ещё несколько лет ковыряться. Зачем же нам себя загонять в такую ситуацию? Ещё раз использовать этот механизм нужно. Это справочники, которые должны быть доступны и понятны, которые показывают, какими технологиями можно чего-то достичь. Но они не должны превращаться в нормативный документ, потому что они всё остальное будут нам сдерживать. Это первое.

Второе. Утверждение о том, что экологические программы, которые будут закладываться в законодательство, будут способствовать модернизации… Уверяю вас, что все экологические затраты, как правило, конкурентоспособность нашу снижают, как снизили конкурентоспособность европейской экономики. Надо быть к этому готовыми и понимать, что это деньги, которые не возвращаются так просто. Поэтому, соответственно, любые средства, которые будут тратить предприятия, это в определённом смысле торможение и ни в коем случае это не прогресс к конкурентоспособности. Поэтому, соответственно, мы понимаем, при нашей ограниченности ресурсов, в данном случае ресурсов предприятий, надеяться на то, что мы сейчас рванем и догоним Европу за ближайшие дни и сильно изменим технологии, нельзя. Не надо просто даже выдумывать это, это мечта, потому что мы себя будем просто обманывать.

Вы были у нас на предприятии, видели белый снег через пять дней после того, как он выпал. Мы не последние в этой истории, очень много снизили выбросов в воздух, в воду и так далее. Я говорю, ещё нам 10 лет для того, чтобы приблизиться. Я хотел бы вернуться, посмотреть на всю остальную экономику, для чего мы хотим её загнать в это русло?

Абсолютно правильный пример Юрия Михайловича: чего мы Евро-5 не хотим сделать? Давайте объявим: 2015 год – Евро-5. Закончили, хватит травить народ, потому что 42 процента экологической беды, которая у нас сегодня есть, это выбросы транспорта. Представляете, 42 процента! Я понимаю, конечно, металлургия там и прочее – 3 процента, 9 процентов – энергетика, 42 процента – автомобильный транспорт. Надо пойти целевым образом и понимать, снять с населения и с себя больше грязи, всё не охватим, не получится, давайте с этого начнём. ЖКХ – второе по показателю у нас, ЖКХ – там грязь основная. Мы мусор не умеем собирать, мы сливаем в воду всё, у нас сточная канализация, сливная канализация вся в реки идёт, то есть мы понимаем, что происходит. Мы не можем их дочистить, а отсюда возникает вопрос: если мы всё-таки хотим, чтобы мы жили в чистой стране, так давайте возьмём, понимая при нашей ограниченности, основные, главные проблемы: Байкал – абсолютно верно, и ещё есть ряд целевых, ключевых показателей.

Здесь пожелание я сказал. Юрий Петрович – мечтатель, он хочет забрать всё. Не получится, и не надо к этому стремиться, мы просто запутаемся и будем выдёргивать так вопрос за вопросом. А там так же и по регионам должны быть такие же показатели ключевых объектов, Ревда та же. Если там, в Ревде, такая нагрузка существует, ею надо заниматься. Но я вас уверяю, что все данные, которые сегодня вы получили, это ведь не замер на факеле, это не замер на выбросе, это математический расчёт санитарно-защитной зоны. Вы понимаете, что это такое, причём труба работает в любом случае эпизодически, один раз считается выброс по вентилятору, говорится, сколько есть, и потом через полтора километра делается замер расчётным путём. И вот таким образом мы сегодня архаическим методом рассчитанных санитарных зон пытаемся перейти на новую форму, так сказать, доступных технологий. Весь мир никогда этого не делал. Все мерят на факеле – на выхлопе, на трубе. Поэтому нам надо совершенно менять эти вещи, именно ключевые, которые нас будут ограничивать. А сегодня мы говорим о том, что нам необходимо экологическое законодательство для того, чтобы чистый воздух делать, воду и так далее. Но, подождите, давайте всё не возьмём. Надо отметать эту историю.

Поэтому у меня предложение: всё-таки сконцентрироваться на вопросах, связанных с ЖКХ; сконцентрироваться на вопросах, связанных с транспортом. Нам ещё придётся поспорить. Я уверен, что мы ещё наковыряемся во многих всяких деталях, которые касаются ведомства и управления.

Как это соизмеряется с нами? Ну хорошо, те штрафы, которые написали (тем более, поскольку мы опередили других), для нас будут ничтожны, и к 2020 году, может быть, совсем их не будет. Теперь возникает вопрос: кто ничего не сделал, они просто будут для него запретительные, и мы его просто остановим. А тот, кто сделал, в данном случае ничего не получает. Я не нашёл, что я получу в этом законодательстве за все 15 лет, которые работал, и ещё за 10, за которые что-то сделаю у себя на предприятии. Не вернётся, не видно этого. Потому что, на мой взгляд, главный всё-таки очаг, если мы хотим говорить о предприятиях, это толкнуть на предмет модернизации предприятия: новое оборудование, современное оборудование, модернизированное предприятие снимет нам 99 проблем. И мотивировать надо модернизацию, а не экологические программы, которые будут вписываться, исписываться, переписываться, разрешаться и так далее.

Могу привести, например, Европу, о которой Вы сказали. В Бельгии сегодня у нас предприятие, коксохим, в центре города. Мы его закрыть не можем, потому что правительство Валлонии запрещает нам его закрывать и говорит: «Да плевать на ваши выбросы. Я вам разрешение дал – работайте». И мы придём к тому же. Точно так же в Пикалёво или ещё в других местах, где у нас такая же картина будет. Зачем же нам играть в эту игру? Давайте уберём главное с доски, а модернизацию запустим в процессе именно модернизации предприятий. Я доклад закончил.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Владимир Сергеевич, ну истина всё равно носит всегда конкретный характер. Вы за большевиков или за коммунистов всё-таки? Вы за то, чтобы поддержать эти изменения в законодательстве, или против? В данном случае я спрашиваю не Владимира Сергеевича Лисина как предпринимателя, а РСПП.

В.ЛИСИН: Да-да, конечно. Я хочу сказать, что мы в данном случае считаем, что сыровато – надо дорабатывать, но изменения нужны обязательно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно, спасибо.
----------------------------------------

если это приведен дословный текст, то поражаюсь несостоятельности господина Лисина выражать мысли... набор слов, иногда совершенно бессмыленный ну а желание жить в чистой экологии меня улыбнуло вот человек далекий от охраны окружающей среды...

Продолжение разговора о выборе системы нормирования.

-------------------------------------
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Я обещал, я дам высказаться Думе, потому что ваша задача известно какая. Всё, что здесь наговорено было, превратить в законы.

Пожалуйста.

Е.ТУГОЛУКОВ: Спасибо большое.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

У меня действительно достаточно сухое выступление с конкретными предложениями по изменению законодательства. Вы упоминали вначале об Указе от 4 июня 2008 года №889, который ставил две стратегические задачи основные: первое – это снижение энергоёмкости на 40 процентов, второе – обеспечение рационального и экологически ответственного использования энергии и энергоресурсов. Первая задача была выполнена и принят закон в трёх чтениях, вторая задача была выполнена в самом начале, принят закон только в первом чтении.

Я думаю, что Закон об экологической эффективности можно доработать и использовать в нем меры, аналогичные закреплённым в Законе об энергетической эффективности. Например, закупка экоэффективных товаров для государственных и муниципальных нужд, экомаркировка товаров, экотребования к новым зданиям, строениям, сооружениям, специальные механизмы увеличения производства электро- и теплоэнергии, программа повышения экоэффективности регионов, муниципалитетов, организаций и так далее.

Также я считаю, что можно туда внести некоторые элементы системы нормирования, которые предложил Юрий Петрович. Почему не полностью законопроект? Я знаю, что в Европе существуют две системы нормирования: одна – технологическая, она основана как раз на наилучших, доступных технологиях. А вторая – традиционная, которая у нас сейчас присутствует. Единственное, там она выполняется. Там вот эти страшные лимиты, о которых мы говорим, которые являются субъективными, установлены законом. И поэтому предприятия стараются их выполнять.

Считаю, что тоталитарно так применять наилучшие доступные технологии, наверное, было бы неправильно, потому что мы всё-таки живём в постиндустриальном обществе, и трудно представить себе большие металлургические или какие-то иные гиганты, которые будут стремиться к новым технологиям, которые, в общем, и не приспособлены. Тем не менее это абсолютно передовая система, и она должна быть стимулирующей к развитию новых производств, но не к убиванию старых.

Я извиняюсь, Юрий Петрович говорит, что не существует нормативов окружающей среды в Европе и во всём мире. На самом деле они существуют. Я специально с собой захватил – есть нормативы качества атмосферного воздуха в Европе. Они состоят, правда, не из тысяч показателей, как у нас, а всего из 12-ти. То есть задача какая? Просто выработать нормативы качества окружающей среды. Собственно, она стоит последние несколько лет.

Дальше. Мне кажется, эффективно можно было бы применять в законодательстве точечные законы. Например, в поручениях есть закон о защите морей от нефтяных загрязнений. Сегодня прозвучало несколько предложений. Можно их, мне кажется, сразу вносить – это закон о залоговой стоимости тары, это закон, допустим, о выхлопных газах, какие-то ограничения в катализаторах на автомобилях. Можно также, очень важная тема, ввести закон об очистке объектов антропогенной окружающей среды. Что это? Это улицы, здания, огороды. Мы много можем рассуждать о природе, и это очень важно, но наша окружающая среда, где проводим мы 95 процентов своего времени, – это наши квартиры и наши офисы. Надо сказать, что это огромные стимулы к развитию новых технологий и к занятости населения. Вот одну цифру приведу: в Германии, например, рынок клининга 80 миллиардов евро, это первое. А второе, занятость – миллион человек. У нас миллиарда не превышает точно – по деньгам.

И третье предложение, просто я его не увидел в поручениях, это систематизация разрозненного экологического законодательства. Можно это сделать на базе основного Закона об охране окружающей среды, а можно вернуться к Экологическому кодексу.

Также отдельно от законопроектов в рамках партии у нас есть совместный проект с Интерфаксом, я его веду, – эколого-энергетический рейтинг регионов. Это новая вещь, мы готовы её отдельно презентовать, она учитывает объективную информацию об объёмах не только производства и показателя ВРП традиционно, но также энергопотребление и производимые вредные выбросы. Можно будет оценивать опережающий рост ВРП по сравнению с уровнем потребления энергии и динамикой вредных выбросов, объёмом инвестиций в новые технологии, увеличением доли отраслей нового поколения и сферы услуг.

Спасибо большое.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Евгений Александрович.
-------------------------------

А что, в этом что то есть - закон приняли - проблему решили - теперь мы на 40% энергоэффективнее.
В кремле живут мечтатели.. это еще Герберт Уэлс заметил в 17-м году.
А вот Лисин как раз реально попытался их приземлить. нежно

Кстати!А почему заглохла идея с экологическим кодексом? вещь то нужная!